Нижегородский педагогический университет им. Кузьмы Минина объявил цифры набора студентов для подготовки бакалавров по направлению «Теология/Православная теология» на 2018 год. Как выяснилось, теологов за счет бюджета в вузе готовят далеко не первый год. Ректор Мининского университета Александр Федоров рассказал «Козе» в блиц-интервью по телефону, когда появилась эта программа и для чего.
– Александр Александрович, расскажите, пожалуйста, когда университет начал готовить теологов?
– Этой программе в этом году было 15 лет. Проект, действительно, начался не вчера, это не дань моде, нет. Это был достаточно продуманный системный шаг. По современной классификации эта программа попадает под определение «сетевой программы» – то есть программы, которая осуществляется вместе с постоянным партнером, с совместно сформированным учебным планом и спроектированными образовательными результатами.
В чем суть: эта программа создавалась в партнерстве с Нижегородской епархией и Русской Православной Церковью. Она рассчитана исключительно, подчеркиваю, на людей, которые имеют религиозное образование. В данном случае наши клиенты – это на 75% выпускники нижегородской духовной семинарии. 25% - это представители других епархий. В среднем все эти 15 лет выдерживаем такую динамику. Она создавалась как механизм адаптации выпускников семинарий к государственному образованию. Потому что, как вы понимаете, 15 лет назад, как и сейчас, церковное образование государственным не является. То есть это был дополнительный фактор социализации выпускников семинарий в государственном рынке труда.
Соответственно, исходя из этого, все это время, как и сейчас, как и в ближайшем будущем, эта программа существует в рамках очно-заочной формы, куда мы принимаем в качестве приоритетных именно выпускников семинарий. В рамках 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации» эта программа открыта для всех. Здесь нет никакой сегрегации, не дай Бог, и любой может подать на нее документы. Естественно, там есть вступительные испытания, которые человек должен пройти. Они связаны именно со знанием направления «Православная теология».
– И все эти 15 лет теологи обучались за счет бюджета?
– Нет. Здесь динамика приблизительно такая: программа стартовала именно как внебюджетное образование – на протяжении первых трех лет за это платила нижегородская епархия. Если не ошибаюсь, в 2008 году государство начало давать контрольную цифру приема на это направление. В среднем мы получаем где-то 10-15 мест. И где-то еще человек 5-6 дополнительно сверх этого набираем на внебюджетной основе.
– А какой конкурс?
– Конкурс, как я и сказал: 10-15 мест и еще 5-6 человек на внебюджетной основе. Соответственно, это 1,2 человека на место. Речь идет именно о точечном наборе. То есть все эти люди, которые приходят к нам сдавать вступительные экзамены, проходят отбор заранее – у сетевого партнера. Всех этих людей рекомендует митрополит Нижегородский и Арзамасский, поэтому мы имеем дело с уже мотивированным контингентом. Еще раз хочу подчеркнуть, чтобы не было недоразумений: эта программа открыта для всех. То есть на нее может подать документы любой. Мы специально не заводили дневное отделение теологии, потому что считаем это избыточным в этих условиях.
– Где затем трудоустраиваются теологи?
– Учитывая, что далеко не все выпускники семинарии идут работать священниками (многие из них получают параллельно либо уже имеют педагогическое образование), в данном случае для них теология – это дополнительный элемент гуманитаристики и педагогических знаний, которые могут использоваться для преподавания дисциплин, связанных с православной культурой, религиоведением в школе. Он может использоваться для работы в административных структурах с религиозными организациями, поскольку на самом деле теологическое образование – это очень мощный и многообразный гуманитарно-педагогический и административный комплекс знаний. У нас в стране сейчас вновь повышенное внимание к этому направлению деятельности.
Вот пытаются проводить аналогию с западноевропейской ситуацией. Но я бы поостерегся это делать. В Западной Европе классическое теологическое образование существует с того момента, как возникли средневековые университеты (а тут речь идет о периоде 12-14 веков). И та классическая модель, которая там создалась и до сих пор существует, – она на самом деле представляет собой универсальный комплекс гуманитарных знаний и уже во вторую очередь это специфические теологические религиоведческие дисциплины. По сути дела (кстати, не только в Западной Европе, но и в Соединенных Штатах Америки), это универсальное гуманитарное образование с уклоном в религиозную тематику. В России такая модель пока не сформировалась. Она только – и я нисколько не преувеличиваю – в самом начале своего пути. Сейчас к теологическому образованию большое внимание и министерства образования Российской Федерации, и ряда других органов управления. И в нем видят некоторый ресурс, который бы помог исправить ситуацию с духовно-нравственным воспитанием.
– В то же время многие опасаются клерикализации. Признаюсь, я тоже разделяю эти опасения. Вспоминаются школьные линейки на 1 сентября с батюшками среди почетных гостей. А где тогда представители других конфессий? А зачем они вообще стоят на линейках светских школ?
– Я бы не драматизировал ситуацию. И о клерикализации образования речь вообще не идет. Я был, наверное, на десятке линеек за последние три года, и ни на одной из них православного священника или какого-то другого священнослужителя не было. Есть федеральный государственный стандарт общего образования, который достаточно четко регламентирует нормы светскости образования и нормы той или иной дисциплины в образовательном процессе. И он просто не дает возможности внедрения религиозного образования в школе. Такой возможности нет. Не то что вообще никакой перспективы, но на данный момент такой возможности нет. Если какая-то школа, руководитель школы считает, что на линейке должен присутствовать православный священник, то, безусловно, по этому поводу должен посоветоваться и с педагогическим коллективом, и с родителями. И принять для себя такое решение, что он считает это элементом подготовки компетенции нравственности, нравственного воспитания. Но не более того. Ни в каком документе, регламентирующем образовательные нормы Российской Федерации, вы не найдете ни одной строчки, связанной с обязательностью, возможностью, необходимостью использования религиозных норм образования в системе общего или, не дай Бог, высшего образования.
Существование теологического направления подготовки в высшем образовании не приносит никакого вреда существующей композиции, поскольку это сложившийся элемент глобальной повестки, который есть и в англосаксонской, и в континентальной, и в островной модели образования. Здесь как раз речь должна идти о вопросе нормы: насколько мы хорошо выполняем требования закона и не перегибаем ли палку, насколько экономически важен этот элемент для государства. А вы знаете, насколько этот элемент экономически тяжел для государства в рамках выделяемых контрольных цифр приема? Я могу сказать, что он ничтожен. Ничтожен в масштабах Российской Федерации. Точную цифру не помню, но ничуть не преувеличу, если скажу, что это 0,01 от всего объема контрольных цифр приема в Российской Федерации, то есть бюджетных мест.
На самом деле концепция теологического образования сейчас, после проведенных, так сказать, экспериментов, не сложилась. Вопрос открытый: будет ли оно развиваться, как общество воспринимает? Но теологическое образование – это не религиозное образование. В Западной Европе это как раз элемент светского образования, которое дает возможность занять определенную точку зрения на религию, отнюдь не элемент религиозного воспитания.
Источник фото: сайт Мининского университета.
Поддержите наше СМИ любой посильной для вас суммой – один раз,
или оформив подписку с помощью онлайн-кассы.
Став подписчиком KozaPress, вы будете поддерживать стабильную работу издания,
внося личный вклад в защиту свободы слова.
18+