В сентябре 2018 года исполняется пятнадцать лет со дня основания частного зоопарка «Лимпопо» – без преувеличения, место прогулок и развлечения №1 для множества семей Нижнего Новгорода. «Коза» встретилась с его основателем, офицером ВС РФ в отставке Владимиром Герасичкиным, чтобы узнать, как жизнь довела его от армии до зоопарка.
– Я двадцать один год отслужил в вооруженных силах, – рассказал господин Герасичкин. – Был конец девяностых, когда я понял, что мой опыт уже не нужен армии, она стала разваливаться. Мне было больно на это смотреть: я осознал, что ничего уже в этой жизни там не сделаю – не смогу сделать. Хотя до этого я прослужил в одной части четырнадцать лет. От рядового до командира дошел.
– В каких войсках?
– ПВО, у нас в Нижнем Новгороде. В тыловой части, которая занималась ремонтом автомобильной техники. Мы обслуживали восемь областей. И потом семь лет начальником гарнизона нижегородского служил. В кремле.
– Интересен путь от армии до зоопарка.
– Я как в двухтысячном году уволился, думаю, что-то делать надо. У меня уже был маленький бизнес – киоск стоял на московской трассе. Я построил там кафе «Черный кардинал» (зоопарком стал заниматься – продал его и все деньги вложил в зоопарк). Когда начал бизнес, администрация Московского района пригласила меня, чтобы там, где у меня сейчас зоопарк, я поставил кафешку небольшую – обслуживать тех людей, кто приходят туда летом на речку. Департамент торговли требовал от администрации, чтобы там была точка общепита – с напитками и мороженым. Но никто из предпринимателей не шел туда. Там были заросли.
Администрация меня уговорила. Я пришел, постоял полдня – прошло мимо 8 человек. Прихожу опять в администрацию и говорю: слушайте, по этой тропинке за полдня прошло 8 человек. Я что там заработаю? На что начальник торгового отдела говорит, мол, сейчас лето начнется, пока только конец апреля, – и люди будут. Не так много, конечно, но ты, дескать, разовьешь… Не смог отказать. Давайте, говорю, попробуем. Первое лето, конечно, там было убийственно. Одни драки. Это какой-то кошмар! У меня самого руки не заживали.
– Разнимать приходилось?
– И разнимать, и выгонять, потому что шла пьянь, наркоманы. Тут же авиационный завод рядом. Сейчас немного тише стало. А тогда всё у нас было. Не было только такого сильного криминала, а хулиганства было полно, воровства. И вот я как-то отбил сову у ворон в парке, поставил клетку. И что-то мне так в голову стрельнуло. А я жил тогда напротив «Швейцарии», возле «Электрона». Я видел в «Швейцарии» зоопарк, видел, что он не развивается: как построили – так и стоит. Потом всё хуже, хуже становится. И я решил, что сам займусь зоопарком.
– То есть с детства вы не мечтали иметь свой зоопарк?
– Нет. Разве в моем детстве об этом мечтали? У нас все вокруг было государственное. Это потом нас девяностые ломали: делайте, что хотите, только выживайте. А сейчас говорят: ничего не делайте, живите так, как мы вам разрешим...
Потом друзья на день рожденья подарили мне енотовидных собак. Кто-то держал на шкурки, а мода на них вышла. И вот друзья мне купили двух. Я и вторую клеточку поставил. Потом кроликов посадил, белок. Стало четыре клетки. Белочки еще маленькие были (дерево спилили в парке – они без дома остались), я их еще из пипетки докармливал.
– Значит, «Лимпопо» началось с совы…
– Да. А потом другие друзья, узнав про мой зверинец, рассказали о кабанах (все же военные – охотники). Мать у них убили, а малышей переловили. Я за тысячу рублей купил четверых – совсем еще «желудей». Привез к матери в сарай. У нее воспитывались лето, пока строил вольерчик. Вольерчик построил – пошел к Самойленко (был тогда главой администрации). Михал Михалыч, слушай, говорю ему, хочу зоопарк построить в Московском районе. Он мне: ну, если потянешь, давай. Я – в Москву, поехал в Московский зоопарк, потому что опыта не было никакого.
Сейчас для меня зоопарк – это место, где должно быть комфортно и людям, и животным. Когда эта гармония есть, тогда человек получает удовольствие. А если он приходит, а вокруг грязь, то у него какое настроение? Он проклинает, что заплатил за билет. Он проклинает этот день, что пришел в зоопарк. Он будет помнить долгие годы, что увидел какое-нибудь покалеченное животное. Это негатив, он навсегда остается в душе. Позитив быстро рассасывается. А негатив – как ложка дегтя, которую ты в бочку с медом опустил: она испортит всё.
– Насчет позитива не соглашусь. Уже не один год в памяти, как токовали ваши тетерева. Мой муж все никак от этой клетки не мог отойти – наслаждался.
– Потому что это супер-позитив. И я стараюсь делать в зоопарке супер-вещи. Например, ставить идолов с острова Пасхи...
– Идолов не вспомню, а вот как купались там ваши бобры, не забуду.
– Оно все дополняет друг друга, понимаете? Люди по-разному воспитаны, по-разному воспринимают. Я вот иногда сяду с чашечкой кофе где-нибудь на скамейке – и просто наблюдаю, как ведут себя люди. Категорий людей очень много. Кто-то просто бежит мимо клеток. Они думают, что вот где-то там их что-то ждет. И не рассматривают никого. Ребенок хочет остановиться, а они его тащат так, что сандалики слетают с ног. Это люди-временщики. Им никогда ничего не интересно. Они привели ребенка в зоопарк, чтобы поставит себе как родителям «галочку», и просто бегут.
Есть любители. Они остановятся у каждой клетки. Обсудят каждое перышко у птицы. Это либо подруги, либо дочь с матерью. Они наслаждаются. И я понимаю, что у них в разговорах еще несколько дней будет это настроение.
Есть люди, которые приходят с критикой. Идут – и им все не нравится. Гундят, гундят, гундят…
– Ничто их не поражает?
– Ничто! И знаете, такие люди есть даже среди директоров зоопарков. Ко мне много приезжают. И я могу по поведению директора зоопарка, еще не побывав у него, понять, какой у него зоопарк. Я выстраиваю психологический портрет, видя, на что он обращает внимание. Иногда эти гости ни на что не смотрят, говоря только своих зоопарках. Но ты пришел сюда – и впитывай. Даже если видишь что-то плохое. Я посещаю и плохие зоопарки. Потому что в каждом зоопарке что-то можно своровать.
– Вы ведь про идеи?
– Да. Назовем это шпионажем. Это может быть незаметно для кого-то, а для меня важно, потому что я сам до этого не додумался. Даже, например, какой-нибудь крючок, который закрывает вольер.
– Сколько зоопарков вы уже посетили в своей жизни?
– Около сотни, не больше. Нет такой возможности – часто ездить. И еще языковой барьер. Там переводчика не найти, а с собой брать накладно. Я все-таки экономный человек. Могу не пожалеть денег на какое-нибудь благоустройство, а себе часто отказываю.
.jpg)
– Но с вольером для белого медведя, я смотрю, вы шиканули.
– Это не я шиканул, честно. Я бы не взялся за него, если бы не «Роснефть». Она взяла обязательства перед государством по опеке над белыми медведями, которые находятся в российских зоопарках. И поэтому они финансируют этот проект во всех 16 зоопарках в России (наш шестнадцатый), кто имеет белых медведей. Они финансируют их содержание. Это еда, подготовка воды, электроэнергия.
– Но у нас же не было белого медведя...
– Не было. Они меня пригласили в прошлом году весной. В Москву. И сказали, что им интересно, чтобы в городе-миллионнике был белый медведь. Я сказал, что согласен с ними, но у меня нет таких финансов, чтобы я мог построить вольер. Это очень дорогой вольер, не как для бурого медведя. И цена белого медведя – это 250 тысяч долларов. Если его покупать, это не окупится никогда. И в содержание его входит не только еда. Ему нужно порядка 10 килограмм лосося или семги, кеты. Плюс 5 килограммов мяса – говядины, конины или оленины. Фруктов немного: 2-3 яблока в день. Еще даются витамины. По расчетам других зоопарков, это получается 2 миллиона в год. А помимо этого фильтрация воды. Это очень дорого. Весь бассейн обходится в полтора миллиона в год. Это электроэнергия для насосов, которые гоняют воду постоянно, и генератора льда. Плюс реагенты всякие. Плюс промывка, замена песка. Ну, и зарплата персонала. Это мы берем на себя, потому что сотрудники не могут обслуживать только белых медведей, – это будет очень накладно. Мы еще не знаем, на какие деньги мы выйдем. Если «Роснефть» перестанет это финансировать, расходы лягут на посетителей. Люди просто не понимают, когда жалуются, что, вот, у вас билет пятьсот рублей стоит. А сколько он должен стоить – десять рублей что ли? Меня же никто не субсидирует. Вы посчитайте, сколько вам обходится семью прокормить. А мне как кормить животных, людям зарплату платить? У меня работает порядка ста семидесяти человек.
.jpg)
– Сколько теперь видов животных в вашем зоопарке?
– Точную цифру не держу в голове, около трехсот видов. А птиц даже не считаю. По головам примерно знаю – тысяча триста. Только за этот год, смотрите, мы орангутангов привезли, которых мы добивались я не знаю сколько. Несколько лет переговоры велись.
– А в чем сложность?
– Человекообразные! Они на строгом учете.
– Где пришлось покупать?
– Я не покупал. Мне передали по программе. Их не покупают и не продают. Их запрещено продавать и покупать! Продают только нелегально, контрабандой. Если бы я купил, потерял авторитет в мире. Когда был неопытный, хотел купить. Но один умный человек мне сказал, что, если я это сделаю, меня уважать перестанут и я не получу ни одно животное из Европы. Я одумался. Но желание было живо, и я добивался. С бывшим директором московского зоопарка не успел договориться. Эта женщина животных вообще не любила. Ее назначили, чтобы снизить расходы бюджета на зоопарк, подняв его рентабельность. Она кромсала всё: сократила научный отдел, просветительский отдел. Занялась коммерцией.
– Московский зоопарк нерентабелен?!
– Ни один зоопарк не окупаем. Это у меня так получилось: все аттракционы и кафе работают на зоопарк. Другой бы разве так стал делать? Если убрать кафе и аттракционы, состояние «Лимпопо» упало бы до «Мишутки». Мне бы пришлось экономить на всем, от многого отказаться.
– Как часто пустует зоопарк, не дождавшись посетителей?
– Когда морозы сильные наступают. Зимой. Минус 18-20 – посетителей уже не будет. И когда метель, тоже не идут.
– А если сравнить 2017 год и 2015-2016, то как изменился объем посетителей: меньше или больше их стало?
– Самый хороший был 2013 год. За всю историю зоопарка. В этот год «Лимпопо» посетили около 400 тысяч человек. Если сравнивать с ним, на сегодняшний день мы потеряли 52%. Каждый год число посетителей падает. Резко упал поток, когда появились контактные зоопарки в торговых центрах. Зимой у меня кассир сидит, контролер сидит, ждут, а гостей ноль.
– Финансовую подушку вы летом готовите?
– Только летом, да. Я этому научился. Я знаю, какие у меня потребности зимой. Всегда держу такую прослоечку – вдруг морозы затянутся. Если в прошлые годы зимой мы зарабатывали хотя бы на зарплату, то сейчас уже не получается. В прошлом году у меня вообще паника была – май был ледяной, с дождями. Июнь такой же был дождливый. Посетителей не было. У меня дрожали руки – я не знал, что делать. Поймите, мне 7 миллионов в месяц надо на содержание! Начал искать, где кредит взять. Самый дешевый мне предложили под 9,5%... Пришел 2018 год, мы ждали чемпионат {Чемпионат мира по футболу}, увеличения посещаемости. А она еще упала! Люди не идут, потому что у них нет денег. Общепит тоже просел. Всё просело! Обрушилось. Тяжело. Но я не отчаиваюсь! Чемпионат когда закончился, немножко люди пошли.
Знаете, когда заполняешь декларацию о доходах, получается, что ты миллионер. А ведь закон такой, что указывается кассовая выручка, где не учитываются твои затраты. Это не прибыль, это валовый доход. Ты предприниматель, и выходит, что все деньги, которые ты получил за продажу билетов, это как бы твой доход. Вот так у нас считается. Поэтому, когда я прочитал свою первую декларацию – что я самый богатый депутат из коммунистов, я так удивился: где деньги-то, Зин?
– То есть вы богачом себя не считаете?
– Да о чем вы говорите! Какое богатство?! Я не хочу сказать, что я бедный. Средненький такой предприниматель. Я долго жил впроголодь, пора уже что-то и заиметь.
– Как жители близлежащих домов реагируют на зоопарк?
– Сначала были недовольные. Например, петухи утром рано поют – будят. Волки выли. Я их перевел в другой вольер – подальше. Сейчас жалоб этих нет. Я жителям этих домов сделал льготу: 50% стоимости билета. Последние годы нет жалоб никаких. А то раньше прибегали, кому не нравилось: мол, я тут собак хоронил, а теперь где буду собак своих закапывать? Ругались. Кто-то собак здесь выгуливал. Моя собака гадила тут и будет гадить, заявляли. Нет, не будет! Гонял. Сейчас порядок у нас.
.jpg)
– А какие еще сложности у зоопарка, помимо финансовых?
– Знаете, немножко обидно. Взаимоотношения с городской администрацией не складываются. Может, это ревность: что муниципальный зоопарк плохой, а частный хороший. Не знаю. Мне кажется, у нас вообще просто ненавидят предпринимателей. Пинают их, пинают… Да, я согласен, может быть, киосков где-то слишком много стоит, и они неопрятные такие. Согласен, надо упорядочить. Ну, вы предложите людям какую-нибудь альтернативу. Если человек занимался этим киоском 10 лет, он уже не знает, чем заниматься дальше. Вы его и так сломали в девяностые годы: он на заводе работал, а вы его загнали в этот киоск. Вы же власть, правильно? Ну, так создайте ему условия! Но альтернативы-то не дают! Убирай – и все! С краном приезжают и увозят. Закончилась аренда – не продлевают. Так нельзя.
– В других городах по-другому?
– По-другому. Взять, например, Иваново. Я через него часто ездил (раньше у меня теща жила в Ярославле). В девяностые, в начале двухтысячных, знаете, было очень тяжело через Иваново проехать – дороги разбитые, трамвайные пути не переедешь, указателей нет. Я заезжал в город со стороны Шуи, нанимал такси – и он мне дорогу показывал. Потом пришел Мень туда. Губернатором. И всё поменялось. Он убрал трамвайные пути из города, дороги восстановил. Появились газоны. Иваново просто вспыхнуло. Там проще поставить киоск. Я бы еще привел в пример Чебоксары. Я там многих знаю людей, которые занимаются бизнесом. Чебоксары переманили нашу «Карусель-НН» из парка. Не переманили, спасли – будем так говорить. Он собирался в Крым уезжать, но я его убеждал найти место поближе. В Крыму своя мафия, свои законы. В Чебоксарах ему без проблем отдали полпарка. Он там сейчас благоустройство, брусчатку сделал, расставил аттракционы, радуется. Говорит, что, да, не получает таких денег, как в Нижнем (в Чебоксарах все-таки людей поменьше). Зато спокойнее. И не надо каждый год продлевать аренду на новых условиях – в 3 раза дороже, чем раньше. Если весь заработок за аренду отдавать, зачем тогда работать? А аттракционы как окупить? Они же в кредит куплены. И любой город позавидует этим аттракционам. Жалко, что уехал. Хотя для меня это был конкурент – у меня тоже аттракционы. Но у меня таких нет, как у него. Вот только автодром сейчас такой дорогой, итальянский – полмиллиона евро он стоит. Не знаю, когда окупим его.
– Слышала, как недавно вы сказали публично, что отводите себе еще 10 лет на ваш бизнес. Почему именно столько?
– Мне 58 лет. Я уже чувствую какую-то душевную усталость. Иногда уже сил не хватает. Не хватает сил бороться с чиновниками. Даже за эти дни я столько получил проверок. Они какие-то, знаете, такие… недобрые. Когда проверяет меня налоговая, когда проверяет меня Пенсионный фонд, они уходят всегда удовлетворенные. Удовлетворенные от работы с нами, понимаете? Им нравится, как у нас все организовано. Надо отдать должное моему главбуху – она очень грамотная. И нас никогда не наказывают. Но меня убивает, когда меня военкомат ходит каждый год проверять: они-то что у меня ищут? Я что – зубров в строй поставлю что ли?
– Может, они просто используют служебное положение, чтобы даром прийти в зоопарк?
– Возможно, военкомат все-таки бедно сейчас живет. Да, у меня работают мужчины. Но везде работают мужчины. Я кого не спрошу из предпринимателей, никого не проверяет военкомат. Это отрывает от работы, понимаете? Любая проверка несет какое-то нервное потрясение. В любом случае. А сейчас от наплыва проверок просто житья нет.
– Владимир Георгиевич, вы владелец уникального для Нижнего Новгорода и успешного предприятия, которому уже 15 лет… Скажите, стоило ли все это начинать?
– А ради чего жить? Меня бы вполне устроило быть директором кафе, например. У меня было кафе, мне хватало на жизнь. Этого мало. Не хочу быть червяком дождевым. Быть богатым на кладбище тоже.
Поддержите наше СМИ любой посильной для вас суммой – один раз,
или оформив подписку с помощью онлайн-кассы.
Став подписчиком KozaPress, вы будете поддерживать стабильную работу издания,
внося личный вклад в защиту свободы слова.
18+